Александр Сороковик. Катенька и Герцог (Золушка-2014)

Кто-то сказал, что в Новый год сбываются желания, происходят чудеса, случаются волшебные подарки. В это верит большинство детей, но чем старше они становятся, тем меньше остается этой веры. С каждым годом все сложнее загадываются желания, все мельче происходящие чудеса, все обыденнее подарки… И верить-то все еще очень хочется, и кажется, что вот в этот год все наконец и сбудется, состоится самое главное чудо, подарится самый сказочный подарок…

Катеньке девятнадцать. Это обычная девушка, скорее худенькая, чем полная, с милым личиком, стройной, но не модельной фигуркой, темными волосами, стянутыми в «хвостик». Одета Катенька в чистенькую, добротную, но совершенно не гламурную одежду, в маленьких ушках – простенькие золотые сережки. Она давно не верит в новогодние чудеса, и только где-то на самом донышке ее души, в заветном уголочке, живет робкая надежда: а вдруг?

Учиться в институте Катенька не может – маминой зарплаты не хватит, да и вообще, надо зарабатывать самой. Она окончила какие-то торговые курсы, но работу найти трудно. Реализатором на рынок идти не хочется – там очень тяжело и не остается времени на учебу, а Кате нужно обязательно поступить на заочный, ведь без образования не пробьешься никуда.

Сейчас Катенька стажируется в большом супермаркете. Она ходит по торговому залу, следит за товаром – поправляет, раскладывает, а если заканчивается, просит вынести новый. Улыбается торопящимся, раздраженным, сердитым покупателям, выслушивает их претензии. Иногда неожиданно перед ней возникает ее начальница – Инга Матвеевна, холеная, высокая, молодая женщина с брезгливо–холодным, всегда недовольным лицом.

Катенька очень боится Ингу Матвеевну – та всегда найдет, за что поругать, и делает она это с каким-то наслаждением. Если Катя хорошо себя покажет, ее возьмут в штат и заплатят за стажировку. Если нет, то могут и не заплатить, просто выставят на улицу. Сегодня – последний день стажировки, к вечеру Инга Матвеевна сообщит свое решение.

А сейчас, пока Катюша переодевается в униформу супермаркета и приводит себя в порядок, мы скромно останемся за порогом девичьей раздевалки и чуть-чуть посплетничаем о Катиной личной жизни, вернее, об отсутствии таковой.

«В чем же дело? Какая причина этого отсутствия?» – спросите вы. А я отвечу: «Почему вот так категорично? Если у молоденькой девушки нет кавалера (или, как сейчас модно говорить, бойфренда), то значит, это ущербная какая-то девушка? Не нужна она никому? А, может, это ей не нужны Кавалеры-на-один-вечер, Парни-классно-провести-время. Может, ждет она одного-единственного, доброго и мужественного, порядочного и верного, которого сама полюбит, ведь без любви нельзя построить счастье… Да, о чем это я? О причинах, по которым девушка обычной, не модельной внешности, живущая в двухкомнатной квартирке с матерью и старшим братом, не «висящая» на сайтах знакомств и не добивающаяся внимания парней любыми средствами, не может устроить свою личную жизнь…Или не хочет ее устраивать с кем попало».

Но, впрочем, пора переходить к сути. Это же новогодний, рождественский, святочный рассказ, со всеми положенными атрибутами: принцем, балом и, по-современному говоря, хэппи-эндом. Ведь в глубине души Катенька все-таки в это верит! Итак…

Катин рабочий день подходил к концу. Тяжелый, суматошный день 30 декабря. Народ в предвкушении новогоднего застолья метался по залу супермаркета, сбивал и давил тележками нерасторопных, искал товар получше и при этом подешевле. Катенька сбилась с ног, пытаясь сохранять порядок, отвечать на вопросы, улыбаться в ответ на хамство, пряча горькую обиду – за целый день один только дядечка улыбнулся ей в ответ, назвал дочкой и пожелал доброго дня.

Вот и сейчас какая-то вредная старуха нудно терзает ее вопросами: какой чай лучше взять? А почему он такой дорогой? А если у нее повышенное давление, может, лучше взять зеленый? Как это – не знаешь? Зачем тогда здесь стоишь? А покажи мне еще вот этот, прочитай, что там написано…

Бабка не унимается, а тут новая беда подоспела – высокая, ухоженная, в богатой шубе, серьги дорогущие, надменный ротик скривлен в гримасу неудовольствия. Рассматривает пачку элитного чая, вертит в длинных пальцах унизанных золотыми кольцами. Повернула голову, заметила обслугу, недоуменно ткнула пальчиком:

– Эй… – в глазах непонимание: почему к ней до сих пор никто не бросился?

Катенька пытается подойти, но старуха не отстает, она хочет посмотреть еще вон ту коробку с верхней полки.

– Эй! – уже с гневом, с нарастающим раздражением. – Я долго буду ждать?

– Извините, одну минуточку! – Катя в отчаянии. Обычно в таких ситуациях выручают девчонки из соседних отделов, но сейчас Маринка занята с пожилой супружеской парой, а Анжелки вообще не видно – наверное, опять на перекуре, строит глазки симпатичному менеджеру Артему…

– Это безобразие! Почему меня заставляют ждать! Где администратор?

Старуха, наконец, отстает, Катенька спешит к богатой выдре, и тут появляется Инга Матвеевна! Она источает сахар и мед, пытается погасить конфликт. Выдра не успокаивается, продолжает злиться, но тут нарисовывается Вадим, молодой начальник отдела, улыбчивый, щеголеватый. Он разливается соловьем, улыбается обворожительно, жестом фокусника достает скидочную золотую карточку, вручает ее покупательнице, прижимает руку к сердцу.

Инга Матвеевна резко поворачивается к Кате и зло бросает ей:

– Где ты шлялась? Почему не подошла сразу к покупательнице? Почему заставила ее ждать? Все, ты уволена!

Катя пытается что-то объяснить, однако ее не слушают. Начальница быстро идет в служебное помещение, но вдруг дорогу ей преграждает высокий светловолосый парень в дорогом пальто.

– Девушка не виновата! – он говорит твердо, уверенно. – Я все видел! Она не могла подойти. Занятая. У нее была другая старуха. Покупатель. Из-за нее не могла! Вы не имеете права ее увольнять!

Инга немного растерялась. Послать бы его подальше, но нельзя – видно, что не простой, на иностранца похож…

Она улыбается ему одними губами и кивает:

– Да, да, конечно, мы разберемся, мы во всем разберемся! Катя, зайди ко мне!

Она скрывается за дверью с надписью «Служебное помещение. Посторонним вход воспрещен». Катя покорно идет следом, на пороге поворачивается и улыбается своему защитнику. Улыбка выходит виноватой и грустной: Катенька знает, что его заступничество ни к чему не приведет…

В кабинете Инга Матвеевна сообщает, что стажировку Катя не прошла, она невнимательная, нерасторопная, а такие сотрудницы им не нужны. Деньги за стажировку ей выплатят, но за вычетом штрафов: и за сегодняшний день, и за прошлые прегрешения. Начальница презрительно ухмыляется и добавляет, что деньги Катя получит только после праздников, числа пятнадцатого.

Катя понимает, что говорить больше не о чем. Она, глотая слезы, молча выходит из кабинета, быстро переодевается, выбегает на улицу. Сыро, промозгло, хорошо бы горячего кофе выпить. При мысли о кофе засосало в желудке – ну конечно, весь день на ногах, в холодном торговом зале, не поела ни разу. Пирожок, что ли, купить?

– Катя! – О, защитник из магазина. Неужели ее дожидался, надо же! – Катя, у вас все в порядке? Вас не уволили? Я могу пойти подтвердить, что вы не виноваты… Я спросил у ваших коллег, сказали, что вы сейчас выйдете. Мне нужно знать, что вы не пострадали… Вам холодно? Давайте сядем в мою машину!

Катенька знает, что к чужим в машину нельзя садиться, но ведь она уже большая! А парень такой вежливый, добрый, пытался защитить ее. И ей так сейчас одиноко, холодно, и хочется поесть, и неизвестно, что будет дальше. А впереди Новый год и Рождество, и в глубине души все-таки хочется сказки, а принц – вот он, на белом коне, то есть автомобиле. И пусть сердце не екает, не замирает, не шепчет сладко: «Это – Он»… но в его машине тепло, уютно, пахнет дорогим парфюмом.

Катя устало машет рукой: «Все в порядке, не переживайте!». Она съежилась на переднем сиденье, ей так не хочется выходить в холодную промозглую декабрьскую сырость. А парень словно читает ее мысли, говорит своими короткими, словно обрубленными фразами:

– Катя, вы, наверное, голодная? Устали? Я вас приглашаю вместе поужинать. Я потом вас отвезу куда скажете! – он спохватывается, прижимает руку к сердцу, – О, простите, я не представился, меня зовут Конрад. Я из Австрии.

«Так вот почему он так говорит! Вроде без акцента, но все равно не так, как надо». Кате очень хочется посидеть в уютном кафе, поесть чего-нибудь горячего, забыть свою надменную начальницу и неудавшуюся работу. Она совсем не опасается этого славного австрийца, говорящего короткими фразами, больше половины которых начинаются с буквы «Я». Его не назовешь красавцем – белобрысый, с удлиненным книзу лицом, бледной кожей. Но чувствуется в нем какое-то внутреннее благородство, взгляд прозрачных голубых глаз открыт и честен, напрочь отсутствует развязность.

Катенька неуверенно качает головой – она одета в старенькую джинсовую юбку, теплые серые колготки, обычные сапоги. Свитер, правда, нарядный, белый, с вышитыми котятами, но совершенно не парадный. Однако Конрад настойчив. Он и сам одет неброско, буднично, правда, сразу видно, что вещи его, на первый взгляд очень простые, на самом деле хорошего качества и стоят дорого.

Катя знает, что там, у них, одежде не придают большого значения, но все равно, ей немного неловко.

– Только не в ресторан, пожалуйста, в обычную кафешку! – сдается наконец она.

– О да! Конечно, в каф-фешку (это слово дается ему с трудом)! Я знаю одну чудесную каф-фешку тут, очень недалеко! Мы совсем немножко посидим в каф-фешке, и я отвезу вас домой! Вам надо хорошо поесть, выпить горячего!

Он уверенно ведет машину, и совсем скоро они останавливаются у въезда в какой-то двор, перегороженного шлагбаумом. К ним подходит охранник в синей униформе и обменивается с Конрадом несколькими словами. Шлагбаум открывается, они въезжают во двор, останавливаются. Конрад быстро выходит и, пока она ищет ручку, успевает обойти машину и открыть Катину дверцу снаружи.

Они поднимаются по широкой лестнице на второй этаж, заходят в полутемный зал. Катя понимает, что это, конечно, никакая не «каффешка», а хороший ресторан, но ей уже все равно. Никто не косится на ее простенький наряд, здесь все одеты неброско. Официанты, молодые парни и девчата, улыбаются открыто и весело, остается где-то в прошлом шумный, суматошный зал супермаркета, надменная начальница, неудавшаяся работа…

Катенька сидит за столом, ест какие-то очень вкусные вещи, запивает совсем легким красным вином. Рядом с ней – принц, который почти ничего не ест, лишь завороженно смотрит на Катеньку, глаза его сияют... Ну, не совсем принц, всего лишь герцог. Зато самый настоящий!

Да-да, он из старинного герцогского рода, ведь Австрия долгое время была монархией, и весьма могущественной! И королевский австрийский двор был одним из самых блистательных в Европе. У него дома есть все бумаги, с коронами и печатями. Вот когда Катенька приедет к нему в гости, она сама все увидит!

Нет, фамильного замка у них нет, но есть большой особняк. Там он живет с родителями. Мама его – настоящая герцогиня. Хотя официально титулы отменены, но у них есть свое высшее общество, там все как раньше – балы, приемы, Катенька скоро сама увидит! Папа владеет несколькими банками, он недавно открыл в их городе филиал, и Конрад приехал сюда по работе. Он очень любит русский язык, Тургенева и Достоевского, ему всегда нравились русские девушки, а Катя просто поразила его. Она непременно должна приехать к нему, он познакомит ее с родителями, она обязательно им понравится!

Катенька слушает и не знает, смеяться ей или плакать. Она верит ему: у него и вправду повадки аристократа – поворот головы, жесты, взгляд элегантны и отточены. Этому не научишься, это впитывается даже не с молоком матери, а закладывается в генах поколений, не перемолотых кровавой мясорубкой репрессий… и пусть сейчас все эти титулы – чистая условность, но все же, что-то в них есть… Он не обманывает ее, очень этот мальчик чист и искренен.

Золушка! Это же сказка про Золушку! Только что она была замарашкой, выполняя тяжелую работу и ожидая крохи, обещанные ей мачехой–начальницей. И вдруг ее забирает приехавший на дивной белой автокарете настоящий герцог, почти принц! И у нее есть реальный шанс безо всех этих глупостей с потерей и примеркой хрустальной туфельки уехать в далекую сказочную Австрию, в блистательный герцогский дворец-особняк, познакомиться с родителями Конрада, понравиться им, а там… Может, и она станет герцогиней?

Как же титулуют этих герцогов? Сиятельство? Превосходительство? О нет, вообще, кажется – высочество! Это будет звучать как-то так: Ее Высочество, герцогиня Екатерина Мельникова-Зальцбургская!

И ее, нищую безродную девчонку, полюбят мама-герцогиня и папа-банкир, позволят ей жить в дворянском особняке, ездить на балы и светские приемы. Важно шествовать по длинным дворцовым коридорам в пышном бальном платье с драгоценностями. И слышать за спиной сдавленные смешки. И ловить боковым зрением презрительные взгляды…

Катенька очнулась. Конрад внимательно смотрел на нее, ожидая ответа.

– Что? – она вернулась в зал, за столик. – Танцевать? Да-да, конечно, пойдем, я немного задумалась, извини …

И они с Конрадом кружились в плавных вальсах его великого земляка и просто в медленных танцах и прыгали под веселую современную музыку. А в перерывах между танцами он аккуратно вел ее к столику, усаживал, предупредительно отодвигая стул. И говорил о тургеневских девушках, о нежности и чистоте, о любви с первого взгляда… И смотрел на нее влюбленными глазами…

Отчего же ты не весела, маленькая, скромная, усталая девочка? Отчего все реже слышен твой смех, все печальнее твоя улыбка? Отчего не вздрагивает радостно твое чистое сердечко, отчего не кружится от счастья твоя милая головка с перехваченным розовой резинкой хвостиком? А может, ты просто устала, ведь целый день на ногах, да и обида, наверное, еще не прошла?

– Мне пора домой, – тихо говорит Катенька после очередного танца, – я очень устала…

– Да-да, конечно, я тебя отвезу. Я немного выпил, сейчас вызову такси. Мы поедем на такси! – радостно возвещает Конрад.

Он зовет официанта, просит вызвать машину, расплачивается за ужин. Такси уже ждет – они, оказывается, у них на стоянке всегда дежурят.

Он подсаживает Катю на заднее сиденье, садится рядом. Она говорит, куда ехать: Южный проспект, возле рынка. Конрад ведет себя очень благородно – не пытается обниматься, не лезет с поцелуями. Он непременно хочет проводить Катю до квартиры, зайти к ней, познакомиться с мамой. Катенька устало качает головой:

– Нет-нет, у нас так не принято, это потом, я должна маму предупредить заранее!

– Да, конечно, я понимаю! Я провожу тебя до подъезда. Но ты должна обязательно мне позвонить! Прямо завтра с утра! Я буду ждать. Мы вместе уедем в Зальцбург и встретим там Новый год!

Даже сейчас он также вежлив и галантен: открывает ей дверцу, подает руку, ведет себя как джентльмен. Катенька сама тянется к нему, легко целует в щеку, проводит по ней ладошкой и, быстро отвернувшись, убегает в подъезд. Конрад еще минуту топчется на месте, затем поворачивается и идет к ожидающему такси…

Проходит совсем немного времени, дверь подъезда открывается и Катенька, осторожно озираясь, выходит на улицу. Оглядывает пустой проспект и почти бежит к остановке маршрутного такси № 232: «Южный рынок – жилмассив “Северный”». Подъезжает маршрутка? и Катенька садится в нее. Ехать ей долго, около часа.

Но вот наконец ее остановка. Она устало бредет к такой же панельной девятиэтажке, которую покинула на Южном проспекте. Поднимается в лифте на седьмой этаж, открывает своим ключом дверь. Конечно, мама еще не спит, поджидает дочь. Она уже знает про ее неудачу на работе: Катенька звонила ей, предупреждала, что приедет поздно.

Они сидят на кухне за чаем. Брат где-то гуляет, досрочно встречает Новый год. В квартире тихо, уютно.

– Как же теперь ты будешь? Опять надо на работу устраиваться?

– Так уже после праздников, мама. Сейчас-то что толку? Да, и расчет я получу тоже после праздников, там мало будет…

– Ладно, уж как получится… Мне премию небольшую дали, так что перебьемся…А где же ты была? В кафешке с подругами сидела?

– Нет, мам, я была на балу!

– Где-где?

– На балу! В меня влюбился один принц, то есть, нет – герцог, и пригласил на волшебный бал! Мы веселились, танцевали, потом он хотел увезти меня в свое герцогство, но я убежала домой!

– А туфельку не потеряла? Он не приедет завтра с ней на примерку?

– Нет, мамочка, не приедет. Во-первых, я ничего не теряла, а во-вторых, он не найдет мой дом, даже если захочет…

Мама внимательно смотрит на свою маленькую, но такую взрослую девочку, печально качает головой:

– Эх, Катюша ты моя, Катюша! Катюша-сочинюша…

…Катенька уже спит. Ее одежда аккуратно сложена на стуле. Она очень устала сегодня. Только и нашла силы после душа, перед сном, порвать на мелкие клочки какую-то картонку и выбросить в мусорное ведро, чтобы мама не видела. Если попытаться сложить несколько клочков, можно прочитать обрывки слов: «…нрад фон Ш…», «…цбург банк» и несколько цифр. Что ж, спокойной тебе ночи, милая маленькая мудрая девочка!

Ну вот вам и сказка. Новогодняя, рождественская, святочная. Есть в ней и Золушка, и принц, и дворец, и бал. Ах, еще и хэппи-энд обещали? А чем, простите, вам не хэппи-энд? Когда еще на нее, бедную серую мышку обратил бы внимание заезжий аристократ, настоящий герцог? Да еще и на бал пригласить изволил! А поездка в Австрию? А жизнь во дворце? А титул и богатство?

Ну и что с того, что поездки и прочего не было? Сама отказалась, глупая девчонка! Ей по-честному предлагали, и никто не виноват, что у нее ветер в голове. Кто ее, дурочку, поймет…

Разве что какой-нибудь аристократ благородных кровей – австрийский, например, герцог. А может, и ты, читатель, поймешь? Может, и тебе знакомы эти слова: Достоинство, Честь, Любовь…

19 декабря 2013 – 3 января 2014