Александр Чжоу
***
У старой дороги смоленской
Остались, как братья, навек,
Солдаты дивизии Энской –
Вайнах, славянин и узбек.
Под натиском вражеской стали,
Под грохот чужих батарей
За землю родную цеплялись
Татарин, калмык и еврей.
Война – это подвиг бессмертный,
Война – это каторжный труд,
И тыл укрепляли всемерно
Казах, армянин и удмурт.
Какая великая сила
(Казалось, часы сочтены)
Тогда воедино сплотила
Детей необъятной страны.
Под Наро-Фоминском и Клином
Залитые кровью снега,
Там люди с геройством былинным
К Москве не пустили врага.
И жизнь отдавая, поверьте,
Не сделав ни шагу назад,
Они обретали бессмертье
И звание – русский солдат.
У старой дороги смоленской
Остались как братья, навек,
Солдаты дивизии Энской –
Вайнах, славянин и узбек.
***
Выходили рано на дорогу,
Напоследок Богу помолясь,
Прятали незваную тревогу,
Знали, ждет в Коломне Дмитрий князь.
Из Можайска, Дмитрова, Ростова,
Из Литвы и Суздальской земли
За Оку, по княжескому зову,
Воеводы ратников вели.
Вдаль тянулись конные дружины
И за ними следом пеших рать,
Спаянные верой воедино,
За родную землю умирать.
В пламени трепещущих осинок
Таял сентября неяркий свет,
И скакал за князем стройный инок,
Троицкий воитель Пересвет.
Сторожа
Солнце заслонив, крылом вороньим
Поднялся над степью черный дым,
И храпят встревоженные кони,
Чуя приближение орды.
Вдалеке густая пыль клубится,
Гул копыт, людей не перечесть,
Но стремглав спешат гонцы в столицу,
И летит стремительная весть...
На Угре, на Зуше и Осколе
Средь дубов, где не отыщет взгляд,
В дальнем порубежье, в Диком поле
Крепости укромные стоят.
Шляхи перекрыв, в жару и стужу,
Зорко, от зари и до зари,
Сторожат, заслоном первым служат
Казаки, стрельцы и пушкари.
И еще защитою духовной,
Наш рубеж последний в грозный час,
Храмы, что построены с любовью –
Пояс Богородицы у нас.
Пусть в молитве у святой иконы
Вспомнят обо мне жена и мать,
Нам ли гнуться под стрелой калёной,
Если Русь велела здесь стоять.
Скоро выйдут ворогу навстречу
Грозные московские полки,
А пока на полосе засечной
Держат оборону казаки.
Вечер
Воздух к вечеру стал,
как вода ключевая, прозрачен,
И душа постигает
хрустальную ясность небес,
Пламенеет закат,
и отчетливее обозначен
Вереницею елей
чернеющий лес.
Комариные стаи
укрылись в кустах и канавах,
С майским холодом
точно они не в ладу,
Дух вечерний настоян на ландыше,
скошенных травах,
На сирени густой,
закипающей в нашем саду.
И в ночной тишине,
под покровом березовой рощи
Так поют соловьи,
что кому-то теперь не до сна,
И, заслушавшись, ветер
ветвями уже не полощет,
И копейкой серебряной
в небе повисла луна.
***
Отчего мы сегодня молчим,
Оттого ль, что легко и безбожно
Необдуманным словом своим
В душу целимся неосторожно?
Оттого ль, что на небе ночном
И великим, и маленьким звездам
Находиться так близко вдвоем
По законам природы непросто?
Но природных законов сильней
Двух зовущих сердец притяженье.
Вновь стремлюсь я к орбите твоей –
Там твой свет,
и любовь,
и прощенье.
Родник
Зрим родник в лощине неглубокой,
И ручей журчит, велеречив.
Нет на свете речки без истока.
Всякой жизни где-то бьют ключи.
Пряно пахнут луговые травы.
Цвета неба васильки и сныть.
Жизнь манит, и как же мы неправы,
Если с прошлым обрываем нить.
Все едино в этом мире вечном:
И весна, и ночь, и соловей...
Узнаем с волнением сердечным –
Всё любовью полнится Твоей.
Вдалеке, за глинистым обрывом,
Обнимают землю облака,
И течет вперед неторопливо
Не забвенья – памяти река.
Ангел
В тишине безлунной ночи
И в сиянье дня
Ангел мой с любовью отчей
Бережет меня.
Нелегка моя дорога,
Ноша тяжела –
Мне незримою подмогой
Два его крыла.
От обмана, от унынья,
От слепых обид,
Пролетая в небе синем,
Ангел защитит.
Ты узнаешь, он с тобою,
Словно старый друг,
Только с верой и любовью
Посмотри вокруг.