Ольга Грушевская. СИМА и ГАЛЬПЕРИН. История одного экспромта
Любовь от себя никого не отпустит.
Над каждым окошком поют соловьи.
Любовь никогда не бывает без грусти,
А это приятней, чем грусть без любви.
Из песни «Всё стало вокруг голубым и зелёным»,
муз. Ю. Милютина, сл. Е. Долматовского
Из воспоминаний С. С. Титовой, (расшифровка аудиозаписи 1998 года) Серафима Семеновна Титова, сестра кинодраматурга З. С. Маркиной. Долгие годы работала Руководителем курсов повышения квалификации директоров и управляющих гостиничным хозяйством г. Москвы. Выйдя на пенсию, жила во Внукове, отдавая все силы и душу внуковскому дому и воспитанию внуков и правнуков.
В семейном архиве мы наткнулись на пожелтевший листок с необычными стихами. Содержание было возвышенно и замысловато, говорилось о тиаре, лавровом венке, о Лорелее Гейне, о Парках – нам было мало что понятно. Очевидным было только то, что стихотворение, а точнее экспромт, как назвал его автор, был написан 18 июля 1938 года и посвящался бабушке Симе – С. С. Титовой. Мы долго пытались разгадать, что же скрывалось за прекрасными словами, но лишь расшифровывали символику слови никак не могли уловить смысл. Под стихотворением стояла подпись: Мих. Гальперин. Гальперины жили на углу улиц Полевой и Маяковского, и дача их граничила с участком Гусевых. Сквозь штакетник в глубине леса виднелся высокий красивый дом, и слышался лай собаки. Все прояснилось, когда были прослушаны записи, прозорливо сделанные бабушкой на диктофон в 1998 году. Вот так и получилось, что Сима сама поведала нам эту историю, впрочем, как и историю дружбы с Михаилом Петровичем Гальпериным. Ниже приводится текст с минимальной редакторской правкой
Михаил Петрович Гальперин (1882 –1944) – поэт, журналист, драматург, переводчик. Входил в Московский литературный кружок «Среда» (впоследствии «Молодая среда»), в Московский литературно-художественный кружок, в Союз деятелей искусства АЛАТРЪ, член Союза писателей СССР. Родился в Киеве в семье часовщика. В семнадцать лет поступил вольнослушателем в Киевский университет и был принят в Киевскую консерваторию. Первое стихотворение было напечатано в 1899 году. Работал журналистом, приобрёл опыт военного корреспондента на русско-японской войне. Позже много писал о музыке, литературе, печатался в различных изданиях и, в частности, в журнале «Мир искусств». В 1908 году переехал в Петербург, а затем жил в Москве, где печатался в литературных сборниках и изданиях «Жемчужины русской поэзии», «Чтец-декламатор», «Творчество», «Кулисы», «Жизнь искусства». В 1912 году выходит первый сборник стихов Михаила Гальперина «Мерцания» Михаил Петрович был талантливым переводчиком: знал несколько европейских языков, свободно владея стихосложением. В 1913 году его переводы из Гёте вошли в собрание сочинений Гёте под редакцией А. Е. Грузинского. В сотрудничестве с драматическими театрами сделал новые переводы пьес «Слуга двух господ» Гольдони, «Тартюф» Мольера, «Игра интересов» Бенавенте, «Лауренсия» («Овечий источник») Лопе де Вега, «Уриэль Акоста» Гуцкова, «Копилка» Лабиша, «Два веронца» Шекспира и др. Отдельным направлением творчества Михаила Гальперина было создание либретто для музыкальных постановок. Михаилом Петровичем были написаны новые либретто для первых спектаклей Музыкальной студии МХТ, созданной В. И. Немировичем-Данченко (с 1926 по 1941 год – Музыкальный театр имени Вл. И. Немировича-Данченко): «Дочь мадам Анго» Ш. Лекока (1920), «Перикола» Ж. Оффенбаха (1922) и «Джонни» Э. Кшенека (1926, совместно с Геркеном). М. П. Гальпериным были написаны новые либретто оперетт «Продавец птиц» Целлера и «Герцогиня Герольштейнская» Оффенбаха (Московский театр оперетты, 1934 и 1937), «Прекрасная Елена» (Музыкальный театр им. Вл. И. Немировича-Данченко, 1937), либретто оперы «Шах-Сенем» Глиэра (Театр оперы и балета им. Ахундова, Баку, 1927), новый текст музыкальной комедии «Соломенная шляпка» Эжена Лабиша и Марк-Мишеля (Музыкальный театр им. Вл. И. Немировича-Данченко, 1927; Московский театр оперетты, 1938; Театр им. Евг. Вахтангова, 1939), оригинальное либретто оперы «Сын Солнца» Глиэра (Большой театр, 1929), новые тексты опер «Лакме» Делиба (Большой театр, 1930), «Бал-маскарад» Верди (Ленинградская Большая опера), либретто балета «Треуголка» Василенко и де Фальи для Музыкального театра им. Вл. И. Немировича-Данченко (1935), либретто оперетты «Шестьдесят шесть» Оффенбаха (Московский театр оперетты, 1940), совм. с В. Я. Типотом «Девичий переполох» (Ленинградский театр музыкальной комедии, 1945) и многие другие.
Однажды приключилась интересная история. Иду со станции на дачу. Смотрю, впереди меня идёт какая-то пара – мужчина и женщина, а навстречу нам – большое стадо коров. Раньше были стада до 50-70 голов. Всех коров сгоняли в одно стадо со всех деревень. Был такой у нас молочный район. Пасли коров пастухи верхом на лошадях, сена было много. И молоко получалось хорошее, жирное, недорогое. И вот такое огромное стадо идёт нам навстречу. Мужчина и женщина прижались друг к другу и не знают, что делать. Испугались, стали под деревья прятаться. А я… какая-то странная: смелая была, наверное, молодая. Иду себе прямо через всё стадо, и коровы меня не трогают, а расходятся в разные стороны. Я той паре говорю: «Идите за мной, не бойтесь. Я вас сейчас провожу». А они спрашивают: «Вы не знаете, где дачный поселок ''Московский писатель''?» А я отвечаю: «Я живу там, идите за мной».
Вот так я познакомилась с Михаилом Петровичем Гальпериным. Причём что это Гальперины, я узнала потом, когда мы стали дружить. А тогда я их просто проводила, но по дороге мы разговорились. Они сказали, что хотят приобрести в «Московском писателе» дачу. В то время на соседней улице, на Маяковской, была как раз трёхэтажная деревянная дача – высокая, на солнце такая красивая! Мне так нравилась! Я им говорю: «Во-о-н там, в конце улицы, – а жили мы тогда не на Гусева, а на ЛебедеваКумача, там, где дача Любовь Петровны Орловой, это мы потом поменялись с ней участками, – так вот, я им говорю: – В конце улицы есть очень красивая высокая деревянная дача, и она продаётся. Пройдите туда, посмотрите». Они пошли, посмотрели, и она им тоже очень понравилась! А вскоре они купили её. Так что, можно сказать, сосватала эту дачу Гальпериным я. Так мы и познакомились. Потом долго дружили семьями. Ходили друг к другу в гости, общались. Вспоминаются разные истории. Тогда на дачу во Внуково к нам часто приезжал наш двоюродный брат Александр, он был старше нас с Зиной, всегда выглядел солидно – когда-то в юности служил управляющим у какого-то помещика. Позже стал писать, написал два толстых романа. Но, по сути, Саня был милым чудаком, чуть наивным и каким-то возвышенным, и часто всё преувеличивал. И надо было такому случиться, что он в силу своего романтического характера влюбился в Александру Борисовну, жену Гальперина. И более того, почему-то решил, что может на Александре Борисовне жениться! Одним словом, чудак. Он столько цветов дарил ей и преклонял колено! Саша даже вообразил, что и она симпатизирует ему. Михаил Петрович, несмотря на всю свою значимость – такой большой писатель, обеспеченный человек, это с нашим Саней было просто несоизмеримо, – всё равно хмурился и чуть-чуть ревновал, а жене его все эти чудачества только льстили. Вот как-то раз наш Саша заявился к Александре Борисовне с цветами, но не успел он и слова сказать, как пришёл из сада муж, сам Гальперин. Александр вернулся домой расстроенный. «Я немножко опоздал, – говорит. – Ещё бы чутьчуть, и мог бы объясниться в любви. Но пришёл муж и все испортил». Мы так долго смеялись. Но потом все забылось… Была и другая история, которая осталась в памяти, и связана она со стихами.
Однажды приходит Зина от соседей и говорит: «Я была у Гальпериных, там у них на участке так жарко! Михаилу Петровичу нечего на голову надеть, поищи-ка у нас». А день и действительно был солнечный, жаркий. Я нашла беленькую шапочку на голову, чтобы не пекло. А на эту шапочку из лавровых листьев сделала венок, чтобы эту шапочку украсить и показать Михаилу Петровичу, что он заслужил венок из лавровых листьев. Зина эту шапочку отнесла и, конечно, в красках рассказала, как я украшала шапочку. А Михаил Петрович в ответ, через некоторое время, такой экспромт прислал!
Жаркий день. 18-го июля 1938 года. ВНУКОВО.
Милой и доброй СЕРАФИМЕ СЕМЁНОВНЕ ТИТОВОЙ
Ответный экспромт.
Твой милый дар, венок лавровый,
Наполнил сердце до краёв…
Как символ славы, путь не новый,
Он говорит, как песнь без слов!
Сестра по Творчеству, – жалея
Страдальца солнечного дня, –
Мила, как Гейне Лорелея, –
В тиару облекла меня.
И рядом с Ней, с прелестной Зиной,
Ты, – Сима, – символ создала, –
И лавр прекрасный, лавр старинный
Лёг выше моего чела!
Что-ж? Две Сестры, – Вы отгадали,
В чём радость для седой поры...
Желаю, чтобы счастье дали
Двум Сёстрам – Парки, три сестры!
Мих. Гальперин
Между прочим, у меня эти стихи хранятся столько лет… с тридцать восьмого года. И они всё лежат под руками… Я их укладываю то там, то там – в фотокарточки, книги. Уже война прошла, а они все со мной, вместе с фотокарточками сохраняются.
Статья из книги «Внуково. “Московский писатель“. В тени больших деревьев» под ред. О. Грушевской.