Ольга Рыбакова. ИВАН ПОМНЯЩИЙ
Если загнать человека в тесный угол обстоятельств, то в нем может проснуться способность к мозговому штурму, как модно сейчас говорить в корпоративно-офисной среде, а проще говоря, он проявит смекалку. Так было во все времена, так будет и впредь.
В царской России беглых каторжан или крепостных крестьян при поимке допрашивали, пытаясь узнать у задержанных имя и историю. Те косили под дурачков и ссылались на то, что не помнят своего имени и родства. В полицейских участках их записывали как «Иван, не помнящий родства» (юридический термин того времени).
Чуткий к нюансам русского языка М. Е. Салтыков-Щедрин использовал прозвище «Иван Непомнящий» по отношению к беспринципным литераторам: «Без идеи, без убеждения, без всякого понятия о добре и зле, Иваны Непомнящие… щеголяют отсутствием убеждений и во всеуслышание объявляют, что ни завтра, ни послезавтра не намерены стесняться никакими “узами”» (из книги «Мелочи жизни» М. Е. Салтыкова‑Щедрина).
В современной трактовке фразеологизм «Иван Непомнящий» обозначает человека без убеждений, без уважения к культуре и традициям своего народа, к его истории.
Удивительные вещи часто обнаруживаются там, где их совсем не ждешь. Оказалось, что неподалеку от российской столицы пытается выжить «подмосковный Манчестер», запрятанный в неприглядную оболочку имени Ногинск. Когда-то он назывался Богородск.
Английский дух и схожий с английским Манчестером образ Богородск приобрел в начале 1900-х, когда управляющий Богородско-Глуховской мануфактуры – правнук известного русского купца и мецената – Арсений Иванович Морозов начал активное строительство уникального социально-бытового комплекса для рабочих и служащих текстильной фабрики. Городская инфраструктура и промышленные предприятия, которые молодой Арсений увидел в Манчестере, куда его отправляли изучать текстильное дело, понравились ему настолько, что он решил взять их за образец. Именно Морозову город обязан появлением железнодорожного сообщения, жилых домов для рабочих и служащих фабрики, больничного городка, школы и училища, церкви, аптеки, велодрома (предшественника современного велотрека).
Многочисленные жилые дома, построенные Морозовым в 1906–1907 годах, до сих пор используются по назначению. Три каменных многоэтажных дома-красавца на современной улице 8-го Марта поражают воображение архитектурным формами и «начинкой», существующей со дня их постройки: системой канализации, центральным отоплением и даже вентиляцией. Похоже, что за сто прошедших с момента возведения лет капитального ремонта они не знали. У того дома, в котором по сей день живут горожане, не очень давно побелили некоторые детали фасада, отчего дом выглядит значительно свежее своих собратьев. А вот два других, отданных под психиатрическую лечебницу, обзавелись только решетками на окнах. Видимо, больным внешняя эстетика ни к чему.
Сам Арсений Иванович с женой и семью детьми жил в расположенной недалеко от фабрики усадьбе Глухово (ныне городской Глуховский парк). Дом для семьи Морозовых был построен по проекту и под руководством известного архитектора А. В. Кузнецова. Одноэтажное, с подвалом и мансардой на поперечной оси здание являлось образцом позднего московского модерна, восходящим своими принципами построения к эстетике английских коттеджей. Похоже, Англия не хотела отпускать Арсения Ивановича.
Это все история – и по времени, и по существу: история человека, который не жалел личных средств на развитие города и делал мир вокруг себя лучше. Не требуется особого воображения, чтобы нарисовать картину того, что случилось с городом, фабрикой и людьми после 1917 года. Упомяну только, что Морозову и его жене выделили одну комнату в его же доме, чтобы он мог дожить там свой век. Умер Арсений Иванович Морозов в 1932 году.
Во времена Советского Союза многие десятилетия (до начала 1980-х) в доме Морозовых размещался детский сад. Позже там располагался Дом самодеятельного творчества. Когда же система отопления в доме, построенном в 1907 году, вышла из строя, здание было заброшено и стало быстро ветшать. И стоять бы ему с разбитыми окнами, разломанным крыльцом, с обезображенными похабными надписями стенами, если бы не нашелся человек, которому было не все равно.
На подходе к 50-летнему жизненному рубежу многие люди (по крайней мере, думающая их часть) начинают подводить промежуточные итоги и задумываются о том, что оставят после себя. Возможно, так случилось и с Вячеславом Васильевичем Фомичёвым, депутатом Госдумы от Московской области, а прежде – депутатом Московской областной думы. Может быть, стимул был другим – угадать трудно. Но главное в данном случае – результат: усилиями Фомичёва архитектурный и инженерный облик дома Морозовых был возвращен из небытия. Воскресший дом превратился в дом-музей семьи А. И. Морозова. Сейчас там проводятся экскурсии, творческие вечера, литературные гостиные.
Вот как описывается процесс восстановления дома Морозовых на сайте музея: «Работы начались в 2016 году. В ходе реконструкции строго соблюдались принципы исторической аутентичности. Максимально сохранены и восстановлены архитектурные новации А. Кузнецова. Проделана огромная работа по восстановлению световых фонарей, системы вентиляции и печного отопления – уникальных памятников инженерного гения архитектора. Коллектив мастеров состоял из специалистов разного профиля: от каменщиков, печников и столяров до архитекторов и краеведов – более 60 специалистов трудились над восстановлением архитектурного и инженерного наследия Московской области. Мебель в доме подобрана в соответствии с исторической эпохой. Собраны документальные и фотоматериалы выдающихся промышленников Морозовых».
2 сентября 2021 г. в Санкт-Петербурге состоялось торжественное награждение лауреатов престижной Всероссийской историко-литературной премии Александра Невского, принявших участие в конкурсе в 2020 году. Одним из лауреатов стал дом-музей семьи А. И. Морозова. Победа была одержана в специальной номинации «Наследие» конкурса музейных мемориальных проектов. Дому-музею были вручены диплом и премия за вклад в дело сохранения исторического наследия России.
Этот проект Вячеслав Фомичёв финансировал из своих личных средств. Сколько денег потребовалось для того, чтобы дом возродился из руин и стал таким красавцем, каким был сто лет назад, трудно даже представить. Не стоит заглядывать в чужой карман, хотя соблазн может пересилить: Фомичёв был признан самым богатым депутатом Московской области в 2019 году, обнародовав официальную декларацию о доходах. Это не наше дело. Меценат, за свой счет восстановивший красивейшую усадьбу, заслуживает благодарности. Кстати, сейчас Фомичёв занят каким-то новым проектом по восстановлению исторического объекта, и тоже – на свои деньги. Жива в этом человеке потребность делать добро. Он помнит свое имя и родство, уважает культуру и историю своего народа.
В психологии есть специальные термины: историческая память и культурная память, – тесно связанные между собой. Приведу две цитаты из научных работ. Первая: «Историческая память – не просто канал передачи сведений о прошлом, это важнейшая составляющая самоидентификации индивида, социальной группы и общества в целом». Вторая: «Культурная память в противоположность коммуникативной не распространяется сама собой, а нуждается в специальной заботе». Дай бог, чтобы людей, заботящихся о культурной памяти России, было как можно больше.
При доме-музее А. И. Морозова живет белая голубка. Никто не помнит, когда именно она появилась, но с той поры она никуда не улетает. Перебегает дорожки в саду, перелетает с перил крыльца на выступ мансарды, следуя за экскурсионной группой. Разрешает себя фотографировать, но слишком близко не подпускает – отлетает в сторону. Сотрудники музея относятся к ней с особенной теплотой – оберегают и подкармливают. Мне почему-то подумалось о душе дома. Может быть, это она и есть?
