Михаил Захаров
Зимняя открытка
Кошачьи следы на балконе.
Цветок на холодном окне.
Картина подобна иконе,
Где ты улыбаешься мне.
Улыбчивый дивный художник
Украсил, устроил, убрал
Одно из чудес невозможных,
Чтоб я пред тобой умирал.
Ну умер, ну ожил, ну что же:
Умылся и спрыгнул с окна.
Не чаял. За господи-боже
Спасать ты меня не должна.
В узорочье вышивки тонкой
Любимого цвета растет
Твой образ малиново-звонкий
По два-три листочка за год.
Я в мире спасен заиконном,
И в лире, и в розе, и в ней.
Мой кот по тропинкам гулёным
Отправится к кошке своей.
И так я тобою обучен.
И так он тобою храним.
А если однажды наскучим –
Тобой поменяемся с ним.
О Матерь, о дочерь, о Дева,
Последняя в первом ряду!
Отрежь мне, пожалуйста... неба.
Пока я за хлебом иду.
Я море увидел с такой высоты, высоты
Я море увидел с такой высоты, высоты,
Что словом нельзя передать. И душа не вольна...
Я молча вгляделся в его водяные черты.
Оно... потонуло в очах. Глубина, глубина.
Потом, разливаясь, слилось в бесконечную нить.
Казалось, что море способно и небо вместить.
И катер, и чайку, поверхностью влажных зыбей,
И завтрашний ливень, и позавчерашний ручей.
Мне трудно представить недавний его неуют,
Когда эти волны созвучную песню поют.
Пьянящий мой холод, парное мое молоко.
Чарующий голос, дающийся мне нелегко.
Мне странно подумать, что ты не была с ним ни дня.
Я верю, что скоро поедешь к нему без меня.
Там воды залива, там берег приветливый дан.
Возможно ль любить океан, океан, океан...
В такой колыбели любовь пропадет, пропадет.
Поэтому Бог к человеку младенцем идет.
Себя ли, тебя ли с младенцем держа на плаву,
Его не вмещая, его ощущая, живу.
Вдыхай эти выдохи, влагу соленую пей.
Качайся на лодочке, рыбкой ныряй средь зыбей.
Когда ты устанешь, отстанешь, тебя я пойму.
Когда ты меня, в свой черед, приревнуешь к нему...
Оставь уже море, ракушку ты мне привези.
В глаза мы друг другу, сощурясь, посмотрим вблизи.
Его архив...
Его архив. Растрепанные строки.
О прожитом, о юности, о роке:
Не том – всемолчном.
Было бы полезней
Хранить вот так рецепты от болезней,
Письмо-улику, ценные бумаги,
Нагрудный знак свидетельством отваги...
Лежат стихи. Их не было в помине.
Могли расплыться, скорчиться в камине.
Он не забыл – он мучился над ними.
Таманский берег. Вечер
Прибой старается, со дна
Морскую пыль метет.
Выходит заспанно луна
На сизый небосвод.
Разбухло солнце, студит жар
Белесою водой.
Такое марево… А жаль.
Мы встретимся с тобой,
Когда угаснут под волной
Закатные лучи
И даль сольется с глубиной
В созвездии Керчи.