Наталья Колмогорова. НАЦИОНАЛЬНЫЕ ОСОБЕННОСТИ СЕЛА

Мы с Валеркой вместе три года.

Он быстро отвадил всех моих потенциальных женихов – подрался с братьями-погодками Сидюковыми, а Петьке по прозвищу «Оглобля» показал приёмы рукопашного боя.

Валерка – он такой! Отслужил десантником и вернулся в родное село.

Деревенским парням ухаживать особенно некогда – то сенокос, то пахота, то дров на зиму заготовить.

Как-то встретил меня на улице (я училище закончила и тоже домой вернулась), подкатывает ко мне:

- Танюха, да ты красоткой стала! Айда сегодня погуляем…

Погуляли мы за деревней, где берёзовый лес начинается, месяц-другой. Вроде, и жениться пора, только денег на свадьбу ни у них с матерью, ни у нас с мамкой нет.

Валерка после армии только «Жигулями» ржавыми и обзавёлся, отремонтировал, чтоб в райцентр на заработки ездить.

Село наше большое. В одном конце чуваши живут, в другом – мордва. У нас так и говорят – «чувашский конец , мордовский конец».

Как так исторически сложилось – никто не знает. Но сколько себя помню, чувашские парни из чувашских сёл себе невест приводили, а мордва – мордовок.

Редко, когда бывали смешанные браки. Вот и мы с Валеркой решили нарушить традицию – любовь! Он – чувашского народа сын, а я – дочь мордовская. Валерка – смуглый, высокий и чернявый. Я – маленькая, пухленькая, на щеках ямочки.

Привёл Валерка меня домой, говорит матери:

- Мы с Танюхой пока так поживём. А денег накопим – поженимся.

Тётка Феня, вытирая руки о цветастый, с оборками фартук, возьми да и спроси напрямик:

- Брюхатая?

Я отрицательно мотнула головой и чуть не расплакалась.

Тётка Феня хорошая, работящая, только с дипломатией у неё проблемы – скажет, как отрежет.

Валерка обнял меня и сказал:

- Успеется ещё, для себя маленько пожить надо.

- Дак ладно, живите, - махнула рукой тётка Феня и выделила нам самую большую в доме комнату…

Год пролетел не заметно.

Валерка в райцентр на работу ездил – сварщиком устроился в коммунальное хозяйство. Я в сельском магазине продавцом работала. Мамка валеркина меня не обижала, только внуков всё ждала. Да и моя мордовская родня всё высматривала, не округлился ли у меня живот.

Скопили мы с Валеркой немного денег и решили, наконец, узаконить наши отношения. Назначили нам в районном ЗАГСе день свадьбы на сентябрь - месяц. А что, хорошее время – урожай с огородов убрали, погреба полны и овощами, и картофелем, и вареньем.

Свекруха ради такого случая наварила самогон.

Умеют же чуваши из ничего конфетку сделать! Поставят бражку и свеклы туда добавят, для крепости. Красную свеклу нарежут тонкими ломтиками, обжарят в печке – и в бражку. Ох, и крепкий самогон получается – градусов семьдесят! Только свеклой воняет, но это поначалу противно, а потом ничего.

Моя мамка тоже не лыком шита – на меду бражку поставила, медовуху. Пить такой напиток – одно удовольствие! Приятный он, мёдом пахнет. Пока пьёшь – голова светлая, а как плясать встанешь – ноги ходить отказываются… А какие курники моя мамка печёт – объедение! Это пироги с курицей, картошечкой и луком.

Оповестили заранее всю родню, чтоб на пятницу, на после обеда, отменили все дела – гулять так гулять! Мы с Валеркой в райцентр смотаемся, распишемся, а когда вернёмся – обмоем замечательное событие.

Райцентр от нас в пятнадцати километрах. Там Валерка себе свидетеля нашёл, тоже сварщика, и у меня подружка - приличная девушка. Они и дали согласие стать свидетелями нашего с Валеркой счастья.

К часу дня мы, новобрачующиеся, должны были быть в районном ЗАГСе. Конечно, мы принарядились. Я надела любимое голубое платье – под цвет глаз. Это не правда, что мордва только красное любит. Что личет, то и носим. Будущий законный супруг костюм надел с галстуком. Смешной, ей-богу! То из фуфайки не вытащишь, а тут – прямо красавец!

Выехали пораньше – мало ли что? Погода не надёжная, то и дело дождь срывается.

Валерка заметно нервничал, я тоже.

- Кольца взяла?

- Взяла.

- Документы?

- Да заводи уже свою тарантайку!

- А это что за пузырь?

- Самогонку твоя мамка сунула.

- Зачем это?

- Сказала, на всякий случай.

- Это правильно, а то волнуюсь я сильно, Танюх!

И Валерка нежно похлопал рукой поллитровку, заткнутую свёрнутой в трубочку газетой.

Мы выехали из села, миновали ферму, проскочили поле озимых. Сначала грунтовая дорога была ничего, но после совсем испортилась. Разбитая вдребезги тракторами и погодными условиями, она оставляла маленькую надежду на благополучный исход дела.

Осенние дожди, зарядившие на неделю, вконец подмочили её репутацию.

- Ё-моё, Танюх, как бы не влипнуть!

- Я те влипну! Ехай давай, уж замуж не в терпёж!

Валерка после моих слов заржал, как конь, потом запел:

- «Поедем, красотка, кататься! Давно я тебя поджидал!..»

Напротив ельника мы встряли. Огромная лужа несколько раз гостеприимно чавкнула, и мотор «Жигулей» окончательно заглох.

- Вот и приехали, Танюх…

Валерка закатал брюки повыше колена и вылез из машины. Он натаскал из бора сухостоя, подкладывая его под колёса, потом долго буксовал. Я с ужасом наблюдала, как свадебный валеркин костюм пропитывается мутной жижей и покрывается комьями жирной грязи.

- Вот говорила я тебе – зимой надо было жениться!

- Не умничай! А ну, вылазь из машины.

- Чево?

- Ничево! Жениться вместе едем, а толкаю я один. Принцесса!

Время между тем поджимало. Я вздохнула, но делать нечего - в новых белых туфельках ступила в холодную лужу.

Мы толкали машину до тех пор, пока не поняли, что завязли окончательно.

- Алло! – кричала в трубку сотового телефона подружка-свидетельница. – Вы где пропали? Заждались вас уже!

- Застряли! – стуча зубами, кричала я в ответ.

- Алло!.. Алло!..

Связь на полуслове оборвалась.

Совсем недавно провели её в наших краях, а сотовый телефон – это самый дорогой валеркин подарок на мой день рождения…

Выбивая зубами чечётку, я залезла в машину, следом плюхнулся потенциальный законный супруг. Он положил руки на руль и тупо уставился на дорогу.

Насколько хватало глаз – вспаханные поля, копёшки сена и серое небо над головой. В окно методично постукивали капли дождя.

- Может, это… ты в деревню, за трактором? – предложила я.

- Ага, щас! Семь километров по такой дороге? Может, ты на своих шпильках быстрее добежишь, а я тут подожду?

- Паразит! – я треснула Валерку по чернявой башке. – И что вы за народ-то такой – чуваши? Любите себя больно!

- А вы, мордва, всё норовите на чужом горбу в рай въехать!

- Не трожь мордву!

- А ты чувашей!

Мы чуть не подрались.

- Если б не я, тебя и замуж бы не взяли…

- Предупреждали меня, что вы за люди…

Я разревелась.

Валерка – он отходчивый. Чмокнул меня в щёку, притянул к себе:

- Танюх, не реви! Давай-ка мы с тобой по маленькой…

Мы, не закусывая, приговорили всю бутылку, так предусмотрительно предложенную свекровью.

Валерка снова поцеловал меня, уже в губы, горячо зашептал на ушко:

- Поздравляю вас, Татьяна Лександровна, вы стали моей женой! А может это… ну, то самое…

Я погладила Валерку по грязным щекам и затряслась от хохота. Вместе со мной от хохота затрясло «Жигули»…

- Чевой-то, никак, застряли? – в машину вдруг просунулась бородатая голова пастуха Петровича.

Он был одет по погоде – в тёплую фуфайку, шапку-ушанку и кирзовые сапоги. Рядом, с меланхоличным видом, стояла его подружка – гнедая кобыла Машка.

- Тебя нам Бог послал, Петрович! До ЗАГСа довезёшь?

- Довезу… Садитесь, робята.

Пьяный в стельку жених элегантно подсадил меня в телегу, а Петрович заботливо накинул на плечи фуфайку.

Я прикрыла глаза. Мамочки, хорошо-то как!

- Валерка, я тебя это… люблю!

И пьяно икнула…

Кто-то тормошил меня за плечо:

- Просыпайся, Танюх, приехали!

В ЗАГСе нас всё-таки дождались. Давясь от смеха, свидетельница снимала с моего платья комья грязи и прилипшие соломинки.

- Согласны ли вы…

- Согласны! Ещё как согласны!

С любимым в ЗАГС – хоть на телеге, хоть на машине, хоть пешком.

Нам с Валеркой, наконец, вручили свидетельство о заключении брака.

Администраторша Любочка потом призналась, что на её памяти ещё не было таких пьяных, грязных, но счастливых новобрачных.

Окольцованный и важный Валерка тормознул возле магазина, куда мы зашли за минералкой, какого-то мужика на «Ниве». Он, за чисто символическую плату, согласился довезти нас до дома.

…Уже вечерело, когда показались огни нашего посёлка. Родня, уставшая сидеть за накрытым столом, вовсю отмечала событие – наше с Валеркой бракосочетание.

Моя мордовская родня, отпив свекольной самогонки, горланила чувашские песни. Чуваши, желая угодить, подпевали мордовские. Медовуха развязала языки, а души сделала такими же прозрачными и весёлыми, как напиток.

Гуляли нашу свадьбу всей деревней неделю.

Водитель «Нивы» оказался отличным мужиком. Трое суток он ночевал у нас на сеновале, спускаясь только похмелиться и закусить. На остальное сил у него уже не осталось.

…А в этом году мы с Валеркой ждём прибавления!

Сказали, будет мальчик – такой же смуглый, как папа, с ямочками на щеках. Вот только с именем пока не определились – мордовская родня хочет назвать Колей, а чуваши – Виталиком, очень у них это имя популярно.

Учитывая национальные особенности культуры, нам с Валеркой всё равно. Лишь бы не передрались.