Овчарова Елена

***

Вот он – новый чистый снег!

Снова счастлив человек.

Убеленный, но живой,

он идет по мостовой;

улыбается прохожим,

становясь чуть-чуть моложе…

Догоняет день ушедший

бедный, старый, сумасшедший,

но – счастливый человек.

Чистый, как летящий снег.

***

Я не верю в весну.

Ни в тепло.

Ни в капельные дроби.

Не бывает тепла.

Только темень.

И холод.

И лед.

Вот в жирафа я верю.

Он мирно пасется в Найроби.

Я б ему рассказала...

Про зиму.

Да он не поймет.

Осенняя прогулка

Мы с ним гуляли по Можайке

ноябрьским вечером сырым.

Он был хоть падшим... но не жалким.

Мне было и тревожно с ним,

и радостно, и непривычно,

и вдохновенно, и свежо.

Он собеседник был отличный:

молчал со мной и в ногу шел.

То шаг смирял, то убыстрялся,

как будто мыслями гоним.

Но все же рядом оставался

мой молчаливый пилигрим.

Когда ж пришла пора прощанья –

не оглянулся мой герой,

и, не сказав мне «до свиданья»,

умчал с опавшею листвой.

Мы с ним гуляли бы до ночи,

но был тот вечер сыр и мглист.

Союз сердец, увы, непрочен,

когда твой друг – осенний лист.

Вот бездна на пути...

Вот бездна на пути – очередная –

разверзлась, бесконечностью пугая.

Вот я стою на краешке сыпучем.

Смотрю вокруг и думаю о лучшем.

Пейзажик за окном бесчеловечен.

Уклад привычный смят и изувечен.

Бесстрашные трибуны и кликуши

готовы вновь насильем мир разрушить.

Рожденные учить скорбят без мела.

Рожденные лечить врачуют тело.

Умершие статистике не внемлют,

А заселяют внутреннюю землю.

Апрельский воробей оптимистично

Глядит на мир, ведь, к счастью, грипп

не птичий.

В природе всю весну – ни дня простоя:

вернулось к жизни все едва живое.

И самое бы время научиться

тому, что понимает даже птица:

гнездо, птенцы, горсть корма,

много песен.

Ты жив. И мир огромен и чудесен.

Когда умирают бабочки

Когда умирают бабочки – вянет хмель.

Лоза его никнет долу, нежней свечи.

Под кожей налива белого гниль и прель.

На дальних болотах буйволом выпь кричит.

И волки летят над степью на зов беды.

И совы сметают крыльями Млечный Путь.

И в реках иссохших нет ни глотка воды.

И в венах бескровных – сукровицы чуть-чуть.

Когда умирают бабочки,

то моря

Уходят от суши в поисках глубины.

Но все это всуе, все это даром, зря...

Без бабочек люди тоже обречены.

Куда мы без них, без их невесомых тел?

Внутри – пустота и холод, и волчий вой.

А помнишь, ты шел по улице? Шел и пел.

И бабочек стайка следовала за тобой.

Небо над ратушей

Над ратушей небо серое.

Булыжники моет дождиком.

Прохожий застыл под зонтиком:

Грозят ему тучи серые.

А мальчик-трубач на ратуше,

Поднявшись наверх по лесенке,

Выводит губами песенку

Один на высокой ратуше.

Над улочками притихшими

Летит молодая песенка.

И тянется в небо лесенка,

А улочки спят, притихшие.

Под старыми крышами красными

Вихрастые спят воители.

Герои-освободители

Взрослеют под крышами красными.

Об ушедших

От вас когда-нибудь уходила собака?

Не потому, что вы ее предали, нет.

Не потому, что ей много собачьих лет,

А потому, что ее позвали из мрака.

Хвост тащится веревкой лохматой,

Уши опущены, взгляд растерян.

Она себя чувствует виноватой,

Поскольку умножает ваши потери.

Она вас жалела всех понемногу,

Прощала вам шутки нелепые человечьи.

А теперь не может подойти к порогу

Жилья, свежей потерей отмеченного.

Вы, люди, которых она так любила,

Как своих собачьих нерожденных детей,

Унесли из дома единственного, кто был ей

Ближе близких, родных родней.

И теперь ей тоже нет в доме остывшем места.

Вы сильные, сможете вместе как-то прожить.

Ей же здесь теперь душно, неуютно, тесно.

Постоянно хочется выть.

Не бежит – уходит. Медленно, по-стариковски устало.

Вот уже на границе между вами и темнотой.

Оглянулась. Взглядом строго сказала:

«Оставайтесь. Людям отсюда нельзя со мной».

... От вас когда-нибудь уходила собака?

Из моего дома однажды сгинула.

И когда я глазами встречаюсь с мраком,

Я их вижу обеих: псину и Инну.

Октябрь 2020

тысячи лье до норвегий даний

сотни парсеков до мертвых звезд

ужас какой-то от несвиданий

каждый второй носит имя Lost

время бесстрашных объятий где ты

планы на зиму смешны до слез

ищет сурка уже вся планета

чтобы задать грызуну вопрос

но тот кто смял механизм брегета

не по зубам ни сурку ни нам

вслед за весной засушили лето

между страничками Instagram

осень закончится в заточенье

или закончатся наконец

дни утраченного свеченья

год двадцати годовых колец

время вопросов идет к финалу

время ответов уже в пути

щурится сверху старик усталый

кажется будто готов простить