Светлана Сударикова
Обновлено: 9 мая 2021 г.
Мой дед пропал без вести. Убит где-то в безымянном болоте, и ничего не осталось: ни петлички, ни лычки, только извещение, написанное чьей-то торопливой рукой на клочке старой газеты, о том, что «Кашицин Сергей Васильевич, находясь на фронте, пропал без вести в марте 1943 года».
Если извещение перевернуть, то на обратной стороне можно прочитать инструкцию, как делать компостную кучу для повышения урожая овощных культур в центнерах на гектар. Мир и война на одном листке, жизнь и смерть... Моя бабушка всегда надеялась, нет, не верила надеялась, что рано или поздно какие-нибудь поисковые отряды найдут останки деда, и ей будет куда приехать, куда пасть и вылить слезы, накопившиеся за столько лет. Не нашли. А я и не сомневалась. Я всегда знала, что у Кремлевской стены, в могиле Неизвестного солдата, лежит мой дед, именно мой дед и никто другой. И я могу в любое время, зимой и летом, прийти к нему, молча склонить голову и сказать спасибо за то, что я есть, что живу и дышу, хожу в кино, читаю книги и слушаю музыку. И еще сказать, что помню. И буду помнить всегда. И пусть кто-то еще считает, что это именно его дед лежит у Кремлевской стены. Это не важно. Важно, что считает. И помнит. Как я. Как мы.
№ 1 (май) 2011 г.