Владимир Квашнин
***
А у нас ничего не меняется.
Всё как в детстве, и здесь, и вдали
Синегорье с утра умывается
Благодатью Югорской земли.
.И черемуха, шаль белоснежную
Надевает, встречая весну,
И улыбкой, лазорево-нежною,
Согревает заря тишину.
Как живётся тебе, так и дышится.
А, как верится - столь и греха.
Оттого, может, росы и нижутся
По сырому подолу стиха,
И заря алой лентой вплетается
С глухариною песней меж строк,
Что душа, как дитя улыбается,
Подбирая к узору цветок.
Тем и счастлив всю жизнь. Божьей милостью
Шаг с крылечка, и вот он – твой храм:
Купола кедрачей белокрылостью
Обнимает пурга по лесам,
Образами озера голубятся,
Ель-старушка окрестит вослед…
Оттого, может, с зорькой и любится,
Что не молишься звону монет.
Где ещё, летней ночкой у сходины,
Не тревожа паучую сеть,
Так доверчиво, кисти смородины
Тянет родина вам отогреть?
Не поруши, Господь, нашей вольницы…
Что там я? Да Ты сам посмотри,
Как в рассветах за матушку молятся
По бескрайней тайге глухари.
Зоопарк
Тайга. Рассвет. Над речкой звёзды
Клюют неспешно глухари…
Смотрю…И острие занозы
Опять царапает внутри.
Как жаль - нельзя охотоведу
Жить по законам лебедей.
Им - в небеса, тебе ж по следу
Ползти назад в клубок людей.
Жена с весны: "А, может, хватит?
Все едут к морю, ты – в тайгу!
Мне льготный дали, всё оплатят,
А Юля? Снова – не смогу? …»
А доча - всё моё богатство…
Приморский город, солнце, пляж.
Жена с утра бежит купаться,
А Юля, взяв на абордаж
Мою ладонь: - " По зоопарку!"
Жираф…Верблюды… Змеи…Слон…
Козёл облез, но держит марку…
Макаки в пляс…И слышу стон
Чуть в стороне, и вижу в клетке
Встал медвежонок из угла,
И вдруг слеза по ржавой сетке,
Скользнув, ладонь мою прожгла.
А дочка: « Па, он лапку тянет!
Ты хочешь в лес? Не бойся, нет,
Медведик, папа не оставит,
Он добрый, он – охотовед!
Он всех спасёт! Он оленёнка
Отбил у волка в холода…»
А я, прижав к груди ребёнка,
Беззвучно плакал от стыда.
Вокруг народ смеялся громко.
Кружил над парком медный туш.
И стыли слёзы медвежонка
На омертвевшей коже душ.
* * *
А у нас и поныне в деревне
На двери не увидишь замка.
Заходи! - Не Ильич, так Есенин
Глаз прищурит из-под козырька.
Засмущавшийся кустик душицы
Белогрудье прикроет в окне
И Вселенской любовью с Божницы
Отогреет Господь в тишине.
А за Ляпушкой Север морошку
Греет в мягких ладонях болот.
В белых росах черемухи брошку
Примеряет ольха у ворот.
У колодца воробушек стайку
Поит небом рассвет из бадьи
И, прокравшись тайком под фуфайку,
Прижимается зорька к груди.
Тянет речка туман полотенцем...
Мёд подносят в ладошках шмели...
Гладишь мелких...и собственным сердцем
Слышишь токи Югорской земли.
И живёшь, как у Бога в подмышке
В мире с Миром, с собою в ладу,
Рубим баньки с племянником Гришкой,
Ставим верши по первому льду.
Летом нам сенокосы забавой,
А пока росы с травами спят,
Намилуешься в речке с купавой
И зарю исцелуешь до пят.
И, казалось, на что тут молиться? -
Гнус, безлюдье, снежище по грудь...
А окликнет с болот журавлица,
Выйдет зорька к реке сполоснуть
Полушалок на кромку осоки
У мостка в предрассветной тиши
И слетаются новые строки
На завалинку русской души.
Золото Югры
Бурлит поток, зажатый тесно в скалы,
Ступи на край - и сгинешь ни за грош,
И вижу – корешок вцепился малый,
В морщину камня, рви - не оторвёшь!
Была б земля, хоть горсточка какая,
А тут? - Гранит! Да как же он живёт
На всех ветрах у самого-то края!?
А пригляделся... Боже, он - цветёт!
И вроде день, спустившись с перевала,
Дождём полощет платьица осин,
И в днище тучи крыльями устало
С унылой песней бьётся птичий клин,
А мне - светло. Под лапой старой ели,
Сквозь слёзы затуманенных осок,
Смотрю, как воды кружатся по мели
Выбрасывая мусор на песок.
Вот так и жизнь – уносится пустое,
А корень есть - и зорьке подмигнём,
И никакой бедой тебя не смоет,
На родине и камень - чернозём!
Ласкаю взглядом каждый кустик сопки,
И только чмокнул клюковку болот,
Как строки сами, словно зимородки,
Слетелись стайкой в старенький блокнот.
И вот стихи. О чём? Да всё о том же!
О самой лучшей родине – Югре!
О старой ели, что шершавой кожей
Ко мне прижалась, грея, на горе,
О красоте родного Приполярья,
О сосенках, завязанных узлом...
И пусть стократ теплее нас Анталья,
Любовь к земле не вымерять теплом!
Здесь - родина. Здесь - мама. Здесь – Россия,
Здесь жизнь прожить – подарок от судьбы…
Да где ещё, какая Никосия
В январской мгле над шапкою избы
Согреет светом ясного сиянья?!
Звезду? - Любая! Радугу? - Бери!
И прямо в ноги - полог Мирозданья,
Приподнимай – и с Богом говори…
Здесь Севера, здесь люд душой просторен,
Здесь стыдно быть двуличным и пустым…
Да что там люди, если даже корень
Над пропастью зовётся золотым!
Зимовье
Нет, ребята, скажу вам, избушка
Для таежника - то же, что мать,
Да двуручка - стальная подружка -
Поспевай только чурки таскать!
А в избушке что главное? Сердце -
Печь-железка без всяких затей.
Отогреет и немца, и ненца,
И геологов всяких мастей.
Приползешь к ней, как часто бывает,
Снимешь лыжи в потемках, без сил,-
Всю-то ночь с уголочка вздыхает,
Шепчет: "Где ж тебя леший носил?!".
Отогреет, накормит, обсушит,
Убаюкает сказкой-теплом.
Тихо заполночь лампу притушит
И всю ночку дозорит окном.
Спишь младенцем, набегавшись за день,
Спят собачки, налаявшись всласть,
Точит месяц разбойничий складень,
На кудрявую тучку косясь.
Тащат корку счастливые мыши,
Дым столбом, поддувало сопит...
Свесив лапу почти что до крыши,
Над избушкой Медведица спит.
* * *
Пылал закат, сгущались тени,
Стихали птичьи голоса,
Дремал в камнях ручей Олений,
В прохладе нежились леса,
Урал былинным великаном
Стоял бронею - льдом блестя,
Река, укутавшись туманом
Ждала небесное дитя.
И вдруг по краешку заката
Сбежал серебряный олень
К струе поющей переката,…
А за рекою третий день
С ночным прицелом автомата
Ждала трофей людская тень…
....Он пил закат, порою плавно
Вздымал венец и снова пил
И всем казалось он о главном
На равных с Богом говорил,
Как говорили раньше предки
В далеком зареве земли
И звезды белками на ветках
Качели мира берегли…
....Ударил гром. Над водопоем
Ломая крылья тишины,
Завыла нечисть разнобоем
Под желтой шкурою луны,
Захохотала лешачиха
И там – в мерцающей дали
Господь задул свечу и тихо
Шагнул подальше от Земли.
И замер мир. Осиротелый
Закат истаял в никуда,
А в тишине, в сорочке белой
Сгорая падала звезда.
Земля от ужаса молчала…
Туман забился в лебеду…
И только мать-река качала
В руках убитую звезду.
* * *
А много ли для счастья надо?
Да что ж вы сразу - о деньгах?!
Я - об истОмушке в прохладе
копны духмяной на лугах,
Когда весь день поёшь косою,
А он как звень – ни ветерка!
И видишь доченьку босою,
В ладошках крынка молока.
Едва глоток, как вдруг из сини,
Из белогрудья облаков,
Сверкнёт гроза с гудящим ливнем
И близким грохотом подков.
И ты за вилы - ох, замочит!
А он возьми, - да стороной!....
За полчаса стоит стожочек,
Прижавшись к ельнику спиной!....
А вечерком заглянешь к маме…
И с полотенцем на плече,
Как на Руси святой веками
К реке по розовой парче
Заката вниз по огороду,
Где баньки стайкой собрались,
Да в молоко парное - с ходу!
Да - в глубь!! А душенька-то - ввысь!!!…
Потом щекой прижмешься к бане
И будешь слушать, затаясь,
Как ивы шепчутся в тумане
И зорьку чмокает карась.
* * *
«Папа, папочка мой, я стрекозку поймала!» -
Колокольчиком голос, сияют глаза.
Только вроде бы сено к копне подгребала,
А уже разнотравьем летит егоза.
Ах, ты чудо моё! Дай-ка я поцелую...
Прижимаю легонько родное тепло….
И вдруг мне показалось, что я не малУю
Приобнял, а душою ступил на стекло…
Как же ты, золотая, похожа на маму…
Мы ведь тоже поймали тебя на лугу,
А точнее - она, я-то, если уж прямо,
Некудышный ловец, лишь отцом и могу
Быть навеки твоим, мой любимый котёнок,
И сидеть над тобой, захворавшей, всю ночь…
Сколько их перестирано, этих пелёнок…
Мамы тоже на свете есть разные, дочь.
Счастье, милая, там, где целуют с порога...
И к чему это я тут с тобой загрустил....
Отпусти стрекозу, пусть летит себе с Богом…
Как когда-то я маму твою отпустил.
* * *
Дремлет вечер за деревней,
Край тумана подобрав.
Зорька, новые каменья
Выбирает в гуще трав.
Тянут гуси за протоку…
Стынут сети паука…
И туманы об осоку
Чешут мокрые бока.
Где-то зорьке журавлица
Колыбельную поёт...
Спит земля. Лишь мне не спится,
Снова душенька зовёт
За околицу деревни,
В тишину седых полей,
Встать у леса на колени
Перед родиной своей.
И просить среди жемчужья,
То, что в жизни не просил -
Дать лекарство от бездушья,
Добрых помыслов и сил.
Кто лосёнка - потеряшку
В сопках матушке найдёт?
Или белые рубашки
Лебедятам простирнёт?
А бельчата заболеют?
А пожары в суховей?
Спас рябка, и душу греет
Чувство нужности твоей.
Вся тайга открытой книжкой…
Всех простишь и всё поймёшь…
Так, с совятами под мышкой,
В поле ночь и проведёшь.
Тут и зорька за калиткой
Дали кутает в шелка.
Чайки, розовою ниткой
Подшивают облака.
Плёс речной туман бинтует,
Дали будят журавли,
И в обнимочку танцуют
Косолапые шмели.
Лось, с ладони, без опаски
С зайцем хрумкают морковь…
Вот из этой доброй сказки
И рождается любовь.
* * *
Обними меня, моя рябина,
Жаркой кистью щёку опали
Сине-дальней песней журавлиной
Тишину рассвета застели
Дай мне сил, хоть раз ещё, в поклоне
За родной деревней в полумгле
Золотою брошью на ладони
Поднести зарю родной земле...
Обними покрепче, свет мой ясный
Что-то я, голубушка, продрог.
Чувство, будто ангел безучастно
Отвернулся, просто ль – занемог.
Иль судьба, перетряхнув мешочек,
Пару лет смогла лишь отыскать…
Главное, чтоб клин неровный строчек
Долетел мой Родину обнять.
Он прорвётся. В этом я спокоен.
Даже битый дробью дотянул
И любовь, которою напоен
Я стихами Родине вернул.
Потому и нет особо страха,
Всё что будет знаю наперёд -
Боль под сердцем, белая рубаха,
Божий Суд… А что там дальше ждёт?
Вдруг да снова то же Синегорье
Выткут мне над Ляпушкой стрижи
И родную церковь на угорье,
И рябину – свет моей души
У крыльца в сорочке белопенной,
А когда и матушка согреть
Спустится по краешку Вселенной -
На сто раз готов я умереть!
Размечтался. Гаснут даже звёзды.
И моя прочертит небосклон.
Буду снова листиком березы
Пить дождей хрустальный перезвон.
Или стрекозой, привстав с кувшинки,
Низ подола зорьке серебрить,
Может, зимородком с тонкой льдинки
Полынью всю жизнь боготворить.
Только бы не камнем и не пылью,
Не бездушной друзой в толще гор -
Птахою безвестной, лишь бы с крыльев
Целовать глаза родных озёр.
Об одном прошу я мать-землицу -
Положи подальше от дорог
Тихую таёжную синицу,
Чью звезду согрел в ладонях Бог.
* * *
Моя родная глухомань,
Ты всё: и радость, и забота.
Казалось что? Тайга, болота…
А выйдешь в утрешнюю рань
К родимой Ляпушке с мостка,
Перекрестясь на свет, умыться,
А над водой - заря – девица
С мешочком звёзд у пояска.
Налево горсточку махнёт –
И блещут в травах самоцветы,
Направо… звонкие монеты…
И наше, русское поёт.
Ты ей - поклон, так и она
Ответным ласково приветит…
А тут уже и солнце светит,
И тает воском тишина.
И зазвенел покосный день!
Буксир чихнул дымком солярки…
Денёк сегодня будет жаркий!
Косу, фуражку набекрень,
И от плеча, держак - к бедру,
С размаху пяточкой под корень!
Пускай кузнец Мишаня - шкворень,
А я в косьбе своё беру!
Брусочком – вжик, и понеслась
Душа в полёт - валок к валочку…
А там и сердце ищет строчку,
А вслед - и песня родилась
Или стиши...А вечерком
Прочтёшь рябинке, знаешь - плохо -
Прижмётся ласково, дурёха,
Лопочет что-то на своём.
А сопки, словно госпожу,
Уже на мхах качают зорьку.
С рук покормлю лосёнка Борьку,
Придумку на ночь расскажу…
Коней в ночное отведу,
Возьму туман – простынку лета -
С уснувших трав, и с книжкой Фета -
На стог под яркую звезду
Читать и слушать в тишине
Как ветер шепчется с осокой,
И месяц с нимфой одинокой
В озёрной плещут глубине.
Фотография
Стоим, приобнявшись за плечи,
Стоим, как обычно – втроём…
Смотрю, и как будто бы лечит
Потёртый армейский альбом.
Налево – Никола из Львова,
По правую руку – Мирза…
Я глажу их лица, и снова
Ползёт по морщине слеза…
Стоим, всесоюзною ратью
И знаем, что дружба – навек…
Мы были действительно братья -
Украинец, русский, узбек.
Литовец, эстонец с евреем,
Казах, молдованин, грузин,
Латыш – командир батареи
И взводный - москвич Караблин…
И снова товарищи снятся…
И давит предательства груз…
Я кровью готов подписаться –
Верните Советский Союз!!!
* * *
А в Щекурье у нас ромашки
Бегут за избами в леса.
И, словно лебеди, рубашки
С прищепок рвутся в небеса.
И машут крылья полотенец,
Речушка с гор крадётся вброд,
И прячет золото поленниц
Рябина юбкой у ворот...
И вроде бы тайга глухая,
И до Москвы - сто лет пешком,
А приобнимет ель, вздыхая,
Так и застрянет в горле ком
От красоты таёжной дали,
Простого счастья - мирно жить.
И нет ценней тебе медали,
Чем радость родину любить.
Вот здесь и есть моя Россия,
Причал души моей и свет:
Соседка - бабка Ефросинья,
Дочурка, фронтовик-сосед;
Елани дальние покосы,
Туманы утренних полей...
Лишь протяни - и гладишь косы
Любимой родины своей.
Глаза озёр, реки извивы
И губы алые зари -
Сижу, прижав ладошку ивы,
И сердце замерло внутри
От счастья, что опять качаю
Свою звезду в напевах струй
И зорьке нежно отвечаю
На бесконечный поцелуй.